— Нет, мам. Она вообще ничего не говорила. Больше того — она терпела твои выпады всю неделю. А вчера специально пригласила своих родителей, чтобы я увидел ситуацию со стороны. И знаешь что? Я увидел. Увидел, как ты пытаешься разрушить мой брак, потому что не можешь меня отпустить.
— Я знаю. Но твоё представление о добре и моё — разные вещи. Мам, тебе нужна своя жизнь. Свои интересы, может быть, новые отношения. Папа ушёл двадцать лет назад, а ты всё живёшь только мной. Это неправильно.
Галина Петровна молчала долго. Потом вдруг её плечи поникли, и она закрыла лицо руками.
— Я боюсь остаться одна, — прошептала она. — Боюсь, что ты меня забудешь, что я стану не нужна.
— Мам, ты никогда не будешь не нужна. Но быть нужной и контролировать каждый мой шаг — это разные вещи. Давай попробуем выстроить новые отношения. Ты остаёшься моей любимой мамой, но при этом уважаешь мою семью, мой выбор. А мы с Дашей всегда будем рады тебя видеть — в гостях, а не в качестве ревизора.
Галина Петровна подняла заплаканное лицо.
— Я… я попробую. Это трудно, Павлик. Ты был смыслом моей жизни столько лет.
— И остаёшься. Просто теперь не единственным смыслом. Мам, попробуй пожить для себя. Съезди в путешествие, запишись на курсы, найди хобби. Мир огромен, и в нём столько всего интересного кроме меня.
В дверях появилась Даша с подносом.
— Я приготовила чай. И… Галина Петровна, если хотите, можете остаться ещё на пару дней. Но на этот раз как гость, а не как… ревизор.
Свекровь посмотрела на неё с удивлением.
— После всего, что я наговорила?
— Вы мама моего мужа. И вы останетесь ею всегда. Давайте попробуем начать заново. Без претензий и попыток переделать друг друга.
Галина Петровна кивнула, вытирая слёзы.
— Я… я попробую. Честно попробую.
Она осталась ещё на три дня. И эти три дня были совсем другими. Никаких критических замечаний, никаких сравнений с мифической идеальной женой. Галина Петровна даже помогла Даше приготовить праздничный ужин, и они впервые нормально поговорили — не как свекровь и невестка, а как две женщины.
Перед отъездом Галина Петровна обняла Дашу — впервые за три года по-настоящему тепло и искренне.
— Береги его, — прошептала она.
— Буду, — пообещала Даша. — А вы берегите себя. И помните — вы всегда можете к нам приехать. Но предупредите заранее, хорошо?
Свекровь рассмеялась сквозь слёзы.
— Обязательно предупрежу. И… спасибо тебе. За терпение. И за то, что открыла Павлику глаза. И мне заодно.
После её отъезда квартира показалась непривычно тихой и просторной. Павел и Даша сидели на диване, обнявшись.
— Знаешь, — сказал Павел, — мама была права в одном. Эти шторы действительно не очень.
Даша ударила его подушкой, и они оба рассмеялись.
— Но выберем новые мы вместе, — добавил он. — Без мамы, без родителей. Только ты и я.
— Только ты и я, — согласилась Даша.
Через месяц пришло сообщение от Галины Петровны. Она записалась на курсы итальянского языка и планировала поездку в Рим с группой. На приложенной фотографии она улыбалась, окружённая новыми знакомыми. Выглядела она счастливой и помолодевшей.
— Смотри-ка, — сказал Павел, — а ведь у неё получается.
— У неё сильный характер, — ответила Даша. — Просто нужно было направить эту силу в правильное русло.
Через полгода, когда Галина Петровна приехала в гости (предупредив за две недели), она привезла подарки из Италии и массу впечатлений. За ужином она рассказывала о своих приключениях, о новых друзьях, о планах поехать в Испанию.
— А знаете, — сказала она под конец вечера, — там в нашей группе есть один интересный мужчина. Вдовец, очень интеллигентный. Мы с ним много общались.
Павел чуть не подавился чаем.
— Мам! Ты что, встречаешься с кем-то?
— Пока просто дружим. Но кто знает? — она подмигнула. — Жизнь полна сюрпризов.
Когда она ушла спать, Павел всё ещё сидел в шоке.
— Моя мама. Встречается. С мужчиной. Даш, это вообще законно?
Даша рассмеялась и обняла его.
— Твоей маме пятьдесят пять, а не сто пятьдесят пять. Почему бы и нет? Может, если у неё появится своя личная жизнь, она окончательно перестанет лезть в нашу.
— Дай бог, — вздохнул Павел. — Хотя знаешь что? Я рад за неё. Правда рад. Она заслуживает быть счастливой.
— Как и мы все, — согласилась Даша.
Жизнь потихоньку налаживалась. Галина Петровна приезжала в гости раз в два месяца, как и раньше, но теперь это были именно визиты любящей мамы и свекрови, а не инспекционные рейды. Она больше не пыталась переделать их быт, не критиковала Дашу и не приводила в пример идеальных невест. Вместо этого она делилась своими новостями, расспрашивала об их жизни и искренне радовалась их успехам.
А через год, когда Даша объявила, что беременна, Галина Петровна расплакалась от счастья. Но даже тогда она удержалась от советов и нравоучений, только спросила:
И это было лучшее, что она могла сказать.
