Антон звонил на третий день. Лиза долго смотрела на экран, потом все-таки ответила.
— Слушай, может, вернешься? Дома бардак. Я не могу найти свои рубашки.
— В шкафу, на второй полке слева.
— А стиральная машина… она как-то странно работает.
— Кнопку «интенсивная стирка» нажми.
— Лиз, ну давай не будем… То есть, может, обсудим все нормально?
— Что обсуждать, Антон? Ты все сказал. Я ни копейки не вложила, значит, мне и права голоса нет.
— Я погорячился тогда.
— Нет, ты сказал правду. То, что думал все это время. И твоя семья думает так же.
— Не звони больше, — она сбросила вызов.
Телефон сразу зазвонил снова. Лиза отключила звук.
В магазине директор, Татьяна Сергеевна, заметила, что Лиза стала приходить раньше и уходить позже.
— Лизонька, ты в порядке? — спросила она как-то утром. — Что-то ты бледная.
— Все нормально, — соврала Лиза. — Просто плохо спала.
— У тебя вид замученный. Может, тебе отгул взять?
— Нет-нет, спасибо. Работа — это то, что мне сейчас нужно.
Татьяна Сергеевна задумчиво посмотрела на нее, но расспрашивать не стала. А через несколько дней позвала Лизу к себе в кабинет.
— Садись. Я тут подумала. У нас освобождается место старшего менеджера. Тамара Ивановна на пенсию собралась. Хочешь попробовать?
— Я? Старшим менеджером?
— А что такого? Ты у нас уже четыре года работаешь, клиенты тебя любят, с товаром разбираешься. Прибавка будет пять тысяч к зарплате. Подумай.
— Я… я согласна, — выпалила Лиза. — Спасибо.
Когда она вышла из кабинета, руки дрожали. Пять тысяч. Это немного, но это хоть что-то. Первая ступенька к независимости.
Вечером она рассказала Вере. Подруга обрадовалась, предложила отметить. Они сидели на кухне, пили чай с печеньем, и Лиза вдруг поймала себя на мысли, что ей хорошо. Спокойно. Впервые за долгое время никто не говорит ей, что она делает что-то не так. Никто не бросает грязные носки на пол. Никто не орет, что ужин невкусный.
— Знаешь, — сказала Вера, — я когда от своего ушла, тоже думала, что не выживу. Казалось, все рухнуло. А потом поняла, что это не конец, а начало.
— Страшно, — призналась Лиза. — Мне уже двадцать восемь. Начинать все с нуля.
— Не с нуля. У тебя есть работа, опыт, мозги в голове. Это уже много.
Лиза кивнула. Но внутри все равно было тревожно.
Прошла неделя. Антон звонил каждый день, но Лиза не брала трубку. Потом он начал писать сообщения. Сначала злые: «Ты вообще в своем уме? Взрослая женщина, а ведешь себя, как ребенок». Потом растерянные: «Лиз, ну давай поговорим хотя бы». Потом почти отчаянные: «У меня тут все разваливается, помоги».
Лиза читала и удаляла.
Валерия Романовна тоже написала. Одно короткое сообщение: «Не думала, что ты такая. Разрушаешь семью из-за глупости».
Лиза заблокировала номер свекрови.
От Кристины пришло фото — их дом изнутри. На кухне гора грязной посуды, в зале разбросанные вещи. Под фото подпись: «Вот к чему ты привела. Довольна?»
Лиза посмотрела на фото и почувствовала странное удовлетворение. Пусть поживут так. Пусть попробуют.
Юра написал через две недели. Робко, неуверенно: «Лиза, привет. Это Юра. Я хотел сказать… я считаю, что все было неправильно. То, что мама сказала, и Антон. Ты много делала, я видел. Прости, что молчал тогда».
Лиза прочитала сообщение несколько раз. Ответила коротко: «Спасибо, Юра. Это много для меня значит».
— Хоть кто-то в этой семье адекватный, — пробормотала она, показывая переписку Вере.
— Угу, только молчал в решающий момент, — заметила подруга. — Но хоть признал потом. Это уже что-то.
Лиза устроилась на новую должность. Работы стало больше, но она не жаловалась. Наоборот, ей нравилось быть занятой. Так меньше времени оставалось на мысли. Татьяна Сергеевна хвалила ее, говорила, что не ошиблась с выбором.
Однажды в магазин зашла Тамара Ивановна, соседка по их с Антоном дому. Старая женщина, пенсионерка, которая всегда здоровалась с Лизой во дворе.
— Лизонька, — удивленно сказала она. — А я думала, ты не работаешь тут больше. Давно тебя не видела.
— Работаю, — улыбнулась Лиза. — Просто график изменился.
— А дома-то тебя тоже не видно. Куда пропала?
Лиза помолчала, потом решила не врать:
— Я больше там не живу, Тамара Ивановна.
— Как не живешь? — Старушка всплеснула… округлила глаза. — А что случилось?
— Мы с Антоном разошлись.
— Ох, деточка, — Тамара Ивановна покачала головой. — Я, знаешь, не удивлена. Видела я, как ты одна в дом сумки тащила, одна по огороду копалась весной. А он все по гаражам шлялся. Хорошая ты жена была, вот что скажу.
— Спасибо, — тихо сказала Лиза.
— А ему скажи, если встречу, что дурак он. Жену хорошую потерял.
После ухода Тамары Ивановны Лиза стояла за прилавком и думала. Значит, соседи замечали. Видели, как она одна все тянет. А ей казалось, что это нормально, что так и должно быть.
Вечером того же дня Антон позвонил снова. На этот раз Лиза ответила.
— Лиз, встретимся. Поговорить надо.
— Не о чем нам говорить.
— Есть о чем. Я… я много думал. Может, я был неправ.
— Может? — Лиза усмехнулась. — Антон, ты орал на меня при твоей семье. Сказал, что я ни копейки не вложила. Что мой труд ничего не значит.
— Нет. Ты сказал то, что думаешь. И твоя мать думает так же. И Кристина.
— Мать… она просто хотела помочь Юре.
— За мой счет. За счет нашего жилья. Вы решили за меня, не спросив. Как будто я вообще не существую.
Антон молчал. Потом вздохнул:
— Дома тяжело без тебя.
— Лиз, ну давай хотя бы встретимся. Кофе выпьем, поговорим нормально.
— Потому что я устала, Антон. Устала быть удобной. Устала слышать, что я ничего не делаю. Устала от того, что мой труд не считается трудом.
— Я больше так не буду говорить.
— А делать? Ты перестанешь бросать носки на пол? Будешь мыть посуду? Помогать с уборкой? Или так и будешь падать на диван после работы и считать, что ты один устаешь?
— Вот видишь, — тихо сказала Лиза. — Ты даже не можешь ответить. Потому что ничего не изменится.
— Изменится, — в голосе Антона появилась отчаянная нотка. — Я буду помогать, обещаю.
— Обещания ничего не стоят. Ты год назад обещал, что мы будем вместе решать все вопросы. А в итоге ты даже не заступился за меня перед своей матерью.
— Мать потом успокоилась. Она сказала, что перегнула.
— Перегнула, — повторила Лиза. — Хорошее слово. А ты? Ты что сказал?
— Я… я сказал, что мы вместе во всем разберемся.
— Неправда. Ты молчал. Как всегда. Потому что тебе удобнее молчать.
