— Миш, ты вообще видишь, что тут творится?
Альбина замерла на пороге кухни, глядя на гору немытой посуды в раковине. Тарелки с остатками еды громоздились одна на другой, на столе валялись крошки, а на плите застыли пятна от утреннего завтрака.
— Ну, Ал, я же только пришёл, — Миша стащил с себя куртку и повесил на спинку стула. — Сейчас всё приберу.
— Ты? — Альбина обернулась к мужу, и в голосе её прозвучала усталость. — Миш, мы оба работаем. Я тоже целый день на ногах стою, клиентам микроволновки показываю, про режимы разморозки рассказываю. А прихожу домой — и будто вообще никто здесь не живёт, кроме меня.
Из комнаты донёсся смех и звуки сериала. Альбина сжала губы.
— На диване, наверное, — Миша прошёл к холодильнику, достал бутылку с водой. — Она сегодня резюме составляла.
— Резюме? — Альбина прошла в комнату.
Рита сидела на диване, поджав под себя ноги, и красила ногти ярко-красным лаком. По экрану телевизора метались герои какого-то турецкого сериала, а на журнальном столике валялись упаковки от чипсов и пустая банка из-под газировки.
— Рит, ты посуду мыть не собираешься?
— А? — Рита подняла голову, но взгляд её оставался прикованным к экрану. — Да, сейчас, только досмотрю.
— Ты это три часа назад говорила, когда я на работу уходила.
— Ой, Алечка, ну не начинай, пожалуйста, — Рита махнула рукой с кисточкой, и капля лака упала на обивку дивана. — Я правда забыла. Голова болела с утра, лежала.
Альбина посмотрела на разбросанные по дивану вещи — журналы мод, телефон, наушники, пакет с какой-то новой косметикой. Потом перевела взгляд на Риту. Золовка была одета в новую кофточку, которую Альбина видела впервые, волосы аккуратно уложены, макияж свежий.
— У тебя голова болела? — переспросила Альбина.
— Ну да, с утра. Давление, наверное, скачет. В деревне такого не было, а тут, в городе, воздух другой.
Альбина развернулась и вышла из комнаты. На кухне Миша уже начал мыть посуду, но делал это медленно, будто через силу.
— Ты сказал, что она на неделю приедет, а прошло уже два месяца! — выпалила Альбина, и голос её дрожал от накопившегося раздражения.
Миша замер с тарелкой в руках.
— Алечка, ну ты же понимаешь, она в новом городе. Ей нужно время, чтобы освоиться, найти работу.
— Два месяца — это сколько времени нужно?
— Ну, рынок труда сейчас сложный, не всё так просто.
— Миш, она даже резюме не составила! Я своими глазами вижу. Она целыми днями сериалы смотрит, по телефону болтает, гуляет непонятно где. В магазин сходить — для неё подвиг. А посуду помыть — так это вообще катастрофа какая-то.
Миша поставил тарелку на сушилку и обернулся к жене.
— Она моя сестра. Я не могу её просто выгнать на улицу.
— Я не прошу её выгонять! — Альбина подошла ближе, понизив голос, чтобы Рита не слышала. — Я прошу, чтобы она хотя бы помогала по дому. Или искала работу по-настоящему. А не делала вид.
— Где? Когда? Миш, открой глаза! Твоя сестра к нам не на неделю приехала и даже не на месяц. Она приехала жить. За наш счёт.
Из комнаты послышался смех Риты — она разговаривала по телефону.
— Ага, я тебе говорю, классно тут, — голос золовки был громким и беззаботным. — Брат меня поселил, квартира у них хорошая, двушка. Да ладно тебе, чего работу искать, пока тут пожить можно, осмотреться. Город большой, может, кого встречу.
Альбина и Миша переглянулись. Лицо мужа потемнело.
— Она не так имела в виду, — пробормотал он.
— Не так? — Альбина села на стул. — Миш, я устала. Я работаю, прихожу домой и начинаю второй рабочий день — готовлю, убираю, стираю. Твоя сестра даже свои вещи не убирает. Весь диван в её барахле. А счета за коммуналку у нас теперь в полтора раза больше, потому что воды уходит больше, света тоже.
— Ну, коммуналка не так много прибавилась.
— Для тебя это немного. А я считаю каждую копейку, чтобы мы до зарплаты дожили. И ещё продукты. Она ест столько же, сколько мы с тобой вместе взятые.
Миша вздохнул и снова принялся за посуду. Альбина смотрела на его сутулую спину и чувствовала, как внутри всё закипает. Она хотела кричать, хотела разнести эту кухню, выгнать Риту прямо сейчас. Но вместо этого встала и пошла в ванную.
Закрыв за собой дверь, Альбина оперлась о раковину и посмотрела на своё отражение в зеркале. Уставшее лицо, круги под глазами, волосы растрепались за день. Тридцать два года, и она чувствовала себя на все пятьдесят.
Когда они с Мишей поженились три года назад, всё было по-другому. Они снимали маленькую однушку, но это была их квартира. Два года назад скопили на первый взнос и взяли ипотеку на двушку. Работали оба как проклятые, отказывали себе во всём, но это был их общий проект, их будущее.
А теперь в их квартире живёт ещё один человек, который ничего не делает, ничем не помогает и даже не пытается что-то изменить.
На следующее утро Альбина проснулась раньше будильника. За окном ещё было темно, но спать больше не хотелось. Она тихо выскользнула из постели, чтобы не разбудить Мишу, и пошла на кухню.
Вчерашняя посуда была помыта, но на плите остались пятна, а пол не подметён. Альбина включила чайник и открыла холодильник. На верхней полке стояла банка с огурцами, которую она закатала ещё летом, когда ездили к её матери на дачу. Рядом лежал кусок сыра, батон, упаковка масла.
Альбина потянулась за сыром и застыла. Вчера вечером она точно помнила, что кусок был в два раза больше. Она собиралась сегодня сделать запеканку с макаронами.
— Опять, — пробормотала она себе под нос.
Альбина вздрогнула и обернулась. В дверях стояла Рита в розовом халате, волосы растрепаны, на лице следы от подушки.
— Привет. Ты чего так рано?
— Не спится, — Рита зевнула и прошла к столу. — А ты чего встала?
— А, ну да. У тебя же суббота рабочая.
Альбина кивнула и достала сковороду. Рита села за стол и взяла телефон.
— Слушай, а где у вас тут рынок находится? Хочу погулять, посмотреть.
