Есть счастливцы, у которых дом — это крепость. Всё по полочкам: кресло у окна, бабушкины шторы, самовар с трещиной на боку. У меня было именно так. До недавнего четверга.
В тот день я прихрамывала из кухни в прихожую: нарастила куличей, варила компот, вытаскивала бельё из машинки. Обычный вечер вдвоём с мужем — как водится, чай, разговоры, новости по телевизору. Но едва я собралась выключать свет в коридоре —
— Нам с сестрой будет удобно жить у тебя, пока не достроится наш дом, — сказала золовка, раздеваясь в прихожей.
Словно просто поздоровалась, между прочим. Галина всегда так: ни просьбы, ни извинения. А её младшая сестра — Татьяна — уже тащит чемодан через порог, роясь носком туфельки в моём коврике. Они обе пахнут чужой дорогой — пижонским парфюмом и килограммами новых обязательств.
Я стою, не верю ушам. Это что, я что-то пропустила? Как-то вдруг совсем не готова — вроде бы и семья, а внутри ёкает. Стараюсь улыбнуться, спрятать удивление, только муж мой опустил глаза: понимал, никто меня не спрашивал.
— Конечно, заходите, — хватает меня на автомате. — Маленько потеснимся, не страшно.
Ладно, думаю. Я ж не чужая, а своя, только вот своим иногда тяжелее сказать «нет».
Они устраиваются, сбрасывают обувь, топчат пол — чужой дом для гостей всегда чуть скользкий, холодный. Я замечаю, как Галина сразу хозяйничает — сдвинула сумку поближе к моему креслу, книжку с подлокотника на столик. Ерунда вроде бы… Но почему так скребёт внутри?
— Не переживайте, Люда, — подмигивает мне золовка, — мы скромно, пока дом не сдадут… А там — у-у-у, золотые условия будут!
Я улыбаюсь в ответ, грею ладони кружкой с чаем, и вдруг ловлю себя на том, что мысленно смотрю план квартиры: где спать, где ужинать, сколько у нас полотенец… Как будто дом мой — больше не мой. А только что-то вроде берлоги, в которой терпят до лучшего, временного.
Три комнаты на четверых — вроде немало. А ощущение — будто стены подступают ближе.
Каким будет завтрашний день?..
Быт, что ставит всё с ног на голову
Проснулась ранним утром от новых для меня звуков. На кухне, оказывается, парад гармоний: чайник еле выдыхает, шкафчики лязгают, как на вокзале.
Галина уже режет хлеб машинкой, Татьяна шарит по холодильнику, как будто знает его лучше меня. Я выбредаю на кухню — на автомате, в поношенном халате, с лохматой головой. А вон оно как: стола почти не видно — новый завтрак, другой сервиз, чужой лад в каждой детали.
— Не обижайся, мы тут сами позаботимся, — весело сообщает мне золовка, ловко поддевая сыр вилкой.
Я киваю, а хочется спросить: а почему мои чашки туда переставили? Куда чёрный чай делся, почему соль в сахарнице? Но не спрашиваю — ведь не хозяйка же я, что ли, в своей кухне?
