Отец, услышав это, обернулся. Разговоры стали стихать. По залу пошла рябь. Ирина, недовольная внезапной тишиной, повернула голову. И увидела их. Ее лицо на мгновение застыло в недоумении, а потом исказилось яростью.
— Ты! Что ты здесь делаешь? Я же запретила тебе приезжать!
Дмитрий ободряюще сжал руку Анны.
— Ира, успокойся, — бросился к ней Сергей.
— Не успокоюсь! — взвизгнула она. — Она специально пришла! Испортить мне свадьбу! Похвастаться своим хахалем! Показать всем, что она лучше меня! Правда? Не можешь жить спокойно, если не унизишь меня!
— Ирочка, доченька, перестань, — заломила руки мама. — Гости же…
— А пусть смотрят! Пусть видят, какая у меня сестра! Всю жизнь мне завидовала! И сейчас пришла мстить!
Андрей, хозяин заведения, нахмурившись, шагнул вперед.
— Прошу прощения, девушка. Это мои друзья и личные гости. Ведите себя прилично.
— Гости? — не унималась Ирина. — Это он ее приволок! Нарочно!
— Хватит, — голос Дмитрия прозвучал тихо, но в наступившей тишине — оглушительно. — Еще одно слово, и твой праздник закончится.
— Да кто ты такой?! — закричала Ирина.
Дмитрий не ответил ей. Он просто посмотрел на Андрея. Тот кивнул и подошел к родителям Анны.
— Уважаемые, — произнес он негромко, но властно. — Дмитрий — мой лучший друг. И я не позволю оскорблять его и его спутницу в моем заведении. Если ваша дочь сию секунду не извинится, я попрошу всю вашу компанию на выход. Банкет будет отменен.
В зале стало так тихо, что было слышно, как гудит холодильник в баре. Первым очнулся Сергей.
— Простите, пожалуйста, простите. Ира, умоляю, извинись перед сестрой.
— Ирина! — впервые в жизни жених повысил на нее голос. — Извинись. Сейчас же.
Она обвела всех затравленным взглядом.
— Анна, — процедила она сквозь зубы, — прости.
— Нам пора, — тихо сказала Анна.
Дмитрий кивнул. Он пожал руку Андрею. У самого выхода он обернулся и сказал, глядя на родителей Анны:
— Я попросил Андрея не выставлять вас только ради Ани. Цените ее. Потому что вы этого не заслуживаете.
Они вышли на улицу. Анна держалась, пока они шли к машине. Держалась, пока Дмитрий заводил мотор. Но когда они выехали на трассу, и огни родного города остались позади, ее плечи задрожали. Она закрыла лицо руками и заплакала — беззвучно, горько, навзрыд. Дмитрий съехал на обочину, выключил двигатель и просто притянул ее к себе, давая выплакаться.
— Все закончилось, — шептал он, гладя ее по волосам. — Ты все сделала правильно.
— Их больше нет в моей жизни, — прошептала она. — Совсем.
— Анечка, — он заглянул в ее заплаканные глаза. — Нельзя потерять то, чего у тебя по-настоящему не было. Была привычка, была надежда. Но семьи, где тебя ценят и любят, не было давно. Сегодня ты просто перестала за это бороться. Ты выбрала себя.
Она посмотрела в окно. По стеклу ползли капли дождя, смешиваясь с отражениями фар.
— За то, что не дал мне снова сломаться.
— Я всегда буду рядом.
Это не было предложением. Это было обещание. Простое и надежное, как его рука в ее. Боль от разрыва с семьей не ушла. Анна знала, что этот шрам останется с ней навсегда. Но сквозь горечь она впервые за долгие годы почувствовала не пустоту, а облегчение. Словно с ее плеч сняли тяжелый, невидимый груз.
Она смотрела на бегущие по стеклу огни и понимала, что ее настоящая семья сидит рядом. А все, что осталось позади, было лишь уроком. Болезненным, жестоким, но наконец-то выученным.
