Из зеркала на Ирку смотрела женщина со страдальческим выражением лица и красными пятнами на шее. И что — в таком состоянии идти в зал, под яркий свет? Но выхода не было — и Ирка пошла: сейчас начнется…
Но ничего не началось! Никто ничего не спросил: все все поняли без слов.
Довольный юбиляр восседал между жен: бывшей и настоящей. Видимо, ему все было Божья роса. Рядом сидели дети от обоих браков.
Родня Ирки и ее подруги с мужьями переглядывались: вон оно, что! Вот тебе и муж-однолюб! Нет, он, может, и однолюб: только Ирка, видимо, к этому никакого отношения не имеет…
Но, главное, коллеги с работы мужа нисколько не удивились появлению Ленки! Как будто так и было надо! И в тостах часто упоминали ее: ну, как же — она же подарила Борису двух таких наследников! А Ирка — всего лишь девку…
Помните, как в фильме «Тихий Дон» отец Гришки спрашивает недавно родившую Аксинью: Казак? А она ему грустно отвечает: Девка…
Такая же фигня стала происходить и в данном случае.
Борис сиял. Ирка держалась из последних сил, чтобы не расплакаться, не вывалить мужу на голову салат и не заорать — сделать то, что обычно делают в таких случаях.
Но когда вечер перевалил за вторую половину, поняла, что не выдержит. Да и зачем? Им и без нее хорошо!
Женщина встала — мне в туалет! — и вышла из ресторана. А потом пошла — да, пешком — домой к бабушке: старушка не смогла прийти в ресторан из-за плохого самочувствия.
Ирка шла и даже не плакала: ее будто оглушило. В психиатрии это, кажется, называется охранительным торможением.
Бабушка уже была в курсе: ей позвонили из ресторана и сообщили, что внучка пропала. А идти Ирке было некуда, кроме как к старой ба.
И тут уже Ира разревелась. И, между всхлипываниями, поведала грустную историю. Которую десять лет назад предугадывала мудрая старушка. Но кто тогда ее слушал?
И ба не стала пенять внучке: «А я же говорила!»
Ведь лежачего не бьют: а Ирка оказалась уложенной на обе лопатки! Это был чистый нокаут, елы-палы: Ленка ее победила…
После слез внучка вырубилась: сказалась нервное напряжение и длительная прогулка пешком. А бабушка позвонила своим, чтобы не волновались.
Позже выяснится, что волновались только родители и подруги — муж отнесся к исчезновению жены равнодушно: одна исчезла — другая появилась! Подумаешь, какие китайские церемонии!
Через полтора часа позвонила Настя, уже ушедшая с праздника, и заорала в трубку:
— Разводись с ним! Как ты, вообще, столько лет жила с таким к…злом?
Как жила? Да хорошо жила! И жила бы и дальше, если бы не этот злосчастный юбилей!
И Настя подала на развод. А позже вернулась в свою прежнюю квартиру к родителям: десять лет были вычеркнуты из жизни.
Хотя почему вычеркнуты? У нее же осталась прекрасная дочка Варька!
А что Борис? А Борис ничего: он ее не удерживал! Да, хочешь уходить — уходи!
И, кстати, остался в двушке один, а не вернулся к Ленке, как все предполагали.
И что это тогда было? Просто показательные выступления? Да, чудны дела твои, Господи!
А с Иркой они тоже не сошлись характерами: такое бывает!
Но алименты он, конечно же, согласен платить — тем более, что мальчишки-то уже выросли!
И с дочерью будет видеться — а как же! И слова дурного о второй жене в будущем не скажет!
Да, вот такие у них будут «высокие отношения». А как, по-вашему, должны вести себя цивилизованные люди? То-то же!
