На ее лице расцвела улыбка облегчения, яркая и беззаботная.
— Спасибо, папа! Оно и правда чудесное, платье. Огромное спасибо!
Как только дверь закрылась за ней, Виктор словно преобразился. Он стремительно поднялся наверх, в свою комнату. Там, в глубине шкафа, висел аккуратно отутюженный костюм, который он купил специально для этого дня. Он надел его, глядя на свое отражение в зеркале. Человек в отражении был не шахтером, а отцом. Гордым отцом своей дочери.
Актовый зал школы был переполнен, воздух звенел от возбужденных голосов, смеха и музыки. Виктор сидел в середине зала, среди других семей, и аплодировал каждому имени, которое звучало со сцены. Его ладони горели, сердце стучало громко и радостно. И вот настал тот момент.
— Лина Соколова! — разнеслось под сводами зала.
Она поднялась на сцену, высокая, грациозная, сияющая в своем бархатном платье. Она улыбалась, ловя взгляды друзей, и в этот миг ее взгляд скользнул по залу и наткнулся на него. Улыбка на ее лице замерла, затем медленно, как осенний лист, опала. Ее глаза расширились от шока и чего-то еще, чего-то тяжелого и уродливого — от стыда.
— Поздравляю, дорогая! — крикнул Виктор, поднимаясь со своего места и пробираясь ближе к проходу, не в силах сдержать переполнявшие его чувства. — Я так горжусь тобой, Лина!
Но чем громче он говорил, тем глубже она прятала взгляд, тем сильнее алели ее щеки. Она схватила свой диплом и почти побежала с подмостков, стараясь раствориться в толпе одноклассников. Ей хотелось исчезнуть, и в этот миг она услышала голос директора, который обращался к ее отцу.
— Виктор Соколов, не могли бы вы присоединиться к нам здесь, на сцене? Лина застыла, не в силах пошевелиться, наблюдая, как ее отец, прямой и торжественный в своем немодном, но чистом костюме, поднимается по ступенькам. Ей никогда еще не было так неловко, так мучительно стыдно. Но потом в зале погас свет, и на большом экране позади сцены начала разворачиваться история. Ее история.
Одна за другой появлялись фотографии. Маленькая Лина с бантами, катающаяся на плечах у отца. Лина лет семи, с ободранным коленом, а он перевязывает его с сосредоточенным видом. Лина-подросток, хмурая, а он стоит сзади с подносом печенья, с неуверенной улыбкой. Кадры сменяли друг друга, и тишина в зале становилась все более глубокой, проникновенной. — Я бесконечно люблю свою дочь Лину! — голос Виктора прозвучал твердо и ясно, без тени хрипоты. — Я благодарен директору за возможность устроить этот небольшой сюрприз. Я горжусь ею сегодня и гордился каждый день ее жизни. И я знаю, что ее мать тоже гордилась бы. Если ты сейчас в этом зале, Анна, надеюсь, тебе нравится это представление. Лина — удивительный человек, и я ни о чем не жалею. Ни о чем. Поздравляю, Лина! Мы справились!
