— Ген, представляешь, мне мой непутевый папаша наследство оставил.
— Какое еще наследство?
— Да участок с домиком.
— И что, приличный домик?
— А я откуда знаю? Я его в глаза не видела. Только по документам.
— И что говорится в документах?
— А там говорится, что дом около 50 квадратов. Что в нем 2 комнаты. И даже туалет имеется.
— Ну а участок большой?
— 12 соток.
— Ну нормально. Мы же там плантации разводить не собираемся. А для мангала летом вполне места хватит. Еще и для стола останется.
— А ты что, там только отдыхать собрался?
— А что еще там делать? Не лопатой же там махать.
— А почему бы и нет? Раз появилась такая возможность, нельзя ее упускать.
— Какая еще возможность?
— Полакомиться собственно выращенными овощами, ягодами. В магазине непонятно что продается. Еще и по сумасшедшим ценам. А так мы сами себя сможем обеспечить. А летом, считай, всегда свежая зелень будет на столе.
— Слушай, Юля, все само собой не растет. Овощи нужно сажать, потом за ними ухаживать, потом собирать.
— Ничего, посадим, поухаживаем и соберем. Не переломимся. Ты же сам сказал, что там не плантации. А небольшой огородик мы вполне потянем.
— А далеко от города? А то мы может только на бензин будем тратить больше, чем эти самые овощи стоят.
— Где-то 50 км от города. Ничего, поездим. Зато все натуральное и свое. Да и свежим воздухом можно будет подышать. Летом в квартире в жару находиться невозможно. Хотя бы в выходные будем там спасаться. Может небольшой бассейн купим. В общем, придумаем что-нибудь.
— А может это хозяйство продать и прикупить участок поближе к городу?
— Ага, а дом там откуда возьмется?
— Но продают же участки из домами.
— Ну хороший дом мы все равно взять не сможем, а покупать развалюху как-то не хочется. В нее знаешь сколько денег еще придется вложить. Да и сколько трудов будет потрачено. Поэтому нет, давай уж пользоваться тем, что нам досталось бесплатно.
— Ну хорошо, как хочешь. Только хотя бы на это имущество посмотреть надо.
— Вот в ближайшие выходные съездим и посмотрим.
В субботу супруги отправились смотреть Юлино наследство. В этом доме раньше жил отец Юли. Но за несколько лет до смерти он переехал в город к своей очередной пассии. Однако дом не забросил. Приезжал, как только появлялась возможность на выходных. Раньше на этом месте была деревня. Она осталась и сейчас, вот только деревня превратилась в дачный поселок. На его территории было много дорогих коттеджей. Какие-то отстраивали местные жители. А какие-то были возведены приезжими горожанами. Среди этих красот мелькали старые неказистые домики. (продолжение в статье)
– Что ты сказал? – Лена замерла, держа в руках стопку свежевыглаженных рубашек мужа. Её голос был тихим, но в нём звенела тревога, готовая вот-вот сорваться в гнев.
Сергей стоял посреди их уютной кухни, уперев руки в бока, будто уже всё решил. За окном моросил октябрьский дождь, барабаня по подоконнику, а в квартире пахло свежесваренным кофе и горячим яблочным пирогом, который Лена испекла утром. Этот запах обычно делал их субботы тёплыми, домашними. Но сейчас он казался чужим, как будто уют их маленькой квартиры на окраине вот-вот разлетится в щепки.
– Я сказал, что мама переезжает к нам, – повторил Сергей, глядя куда-то в сторону, Ей одной тяжело. Возраст, здоровье… Ты же знаешь, как она мучается с коленями.
Лена медленно положила рубашки на стол. Её пальцы чуть дрожали, но она старалась держать себя в руках. Светлана Ивановна, её свекровь, была женщиной, мягко говоря, непростой. Властная, привыкшая командовать, она всегда знала, как «правильно» варить борщ, воспитывать детей и даже – о, боже! – расставлять мебель в чужой квартире. Лена вспомнила, как на прошлый Новый год свекровь, приехав на три дня, переставила их диван, потому что он «не по фэншуй». И это был только один эпизод из длинной череды её «улучшений».
– Серьёзно, Серёж? – Лена скрестила руки на груди. – А ты не подумал, что, может, стоило сначала со мной это обсудить?
Сергей нахмурился. Его тёмные брови, которые Лена так любила, сейчас делали его похожим на обиженного мальчишку, которого застали за проказой.
– Лен, ну что обсуждать? – он пожал плечами. – Это же моя мама. Не на улицу же её бросить.
– Никто не говорит про улицу, – Лена старалась говорить спокойно, но внутри всё кипело. – Я просто хочу понять, почему ты решил всё за нас двоих. Это наш дом, Серёжа. Наш.
Он вздохнул, потирая виски, как будто это Лена была источником его головной боли.
– Ты преувеличиваешь. Мама не будет нам мешать. Она тихая, спокойная. Посидит дома, поможет с хозяйством.
– Тихая? Спокойная? – Лена не удержалась и фыркнула. – Твоя мама? Та самая, которая на нашей свадьбе учила диджея, как правильно ставить музыку, потому что «эта попса для молодёжи, а людям постарше нужно что-то душевное»?
Сергей невольно улыбнулся, но тут же посерьёзнел.
– Лен, я серьёзно. Ей нужна помощь. Я не могу смотреть, как она там одна, в своей двушке, еле ходит.
Лена отвернулась к окну, глядя на серую пелену дождя. Ей хотелось кричать, но вместо этого она только сильнее сжала губы. Пять лет брака, общая ипотека, мечты о ребёнке, которого они пока откладывали из-за нехватки денег, – всё это было их маленьким миром, который они строили вместе. И вот теперь этот мир собирались перевернуть с ног на голову, потому что Сергей решил, что его мама важнее их общего комфорта.
– Хорошо, – наконец сказала она, и её голос прозвучал холоднее, чем она ожидала. – Если ты так решил, то я начну собирать твои вещи.
– В смысле? Какие вещи?
– Твои, – Лена повернулась к нему, её глаза блестели от сдерживаемых слёз. – Если твоя мама планирует переезжать сюда, то тебе, наверное, лучше пожить у неё. Чтобы понять, каково это – жить с ней каждый день.
Она развернулась и пошла в спальню, оставив Сергея стоять с открытым ртом. Дверь за ней хлопнула чуть громче, чем она хотела.
В спальне было тихо, только тикали настенные часы с котиками – подарок от подруги на новоселье. Лена открыла шкаф, достала спортивную сумку Сергея и начала методично складывать его футболки, джинсы, носки. Каждое движение было размеренным, почти механическим, но внутри у неё всё клокотало. Она не собиралась выгонять мужа – нет, конечно, нет. Это была шутка. Или не совсем шутка? Она сама не знала. Просто хотела, чтобы он почувствовал, каково это, когда твоё мнение не учитывают.
Сергей вошёл в спальню через несколько минут, его шаги были тяжёлыми, как будто он нёс на плечах весь мир.
– Лен, ты серьёзно? – он остановился в дверях, глядя на сумку. – Ты правда собираешь мои вещи?
– А что мне делать? – она не подняла на него глаз, продолжая складывать его любимую клетчатую рубашку. – Ты же уже всё решил. Мама переезжает, и точка. Моего мнения никто не спрашивал.
– Да перестань, – он шагнул к ней, но остановился, увидев, как она напряглась. – Я же не сказал, что это прямо завтра. Мы можем всё обсудить.
– Обсудить? – Лена резко повернулась к нему. – Когда, Серёж? После того, как твоя мама уже будет тут с чемоданами? Или, когда она начнёт переставлять нашу мебель и учить меня, как правильно резать лук?
Сергей опустился на край кровати, потирая лицо руками.
– Я не думал, что ты так отреагируешь. Честно.
– А как я должна реагировать? – её голос сорвался. – Ты хоть раз спросил, хочу ли я этого? Хочу ли я, чтобы наш дом, который мы с таким трудом обустраивали, превратился в… в филиал маминой квартиры?
Он молчал, глядя в пол. Лена ждала, что он скажет хоть что-то, но тишина становилась невыносимой. Она бросила в сумку его кроссовки и застегнула молнию с громким щелчком.
– Вот, – она толкнула сумку к нему. – Поезжай к маме. Проверь, каково это – жить с ней. Может, тогда поймёшь, о чём я.
Сергей смотрел на сумку, как будто это была бомба с часовым механизмом.
– Лен, ты же не серьёзно, – его голос был почти умоляющим. – Это наш дом. Я никуда не уйду.
– Тогда почему ты не даёшь мне почувствовать, что это и мой дом тоже? – Лена села на стул у окна, обхватив себя руками. – Я не против помогать твоей маме. Но я против того, чтобы за меня всё решали.
Сергей встал, сделал шаг к ней, но остановился.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Я поговорю с мамой. Может, есть другие варианты.
– Какие варианты? – Лена посмотрела на него с недоверием. – Ты же уже всё решил.
– Я… я просто хотел помочь ей, – он развёл руками. – Она звонила вчера, плакала, говорила, что не справляется. Что ей одиноко.
Лена почувствовала укол вины. Светлана Ивановна действительно была немолода – шестьдесят пять лет, больные суставы, пенсия, которой едва хватало на коммуналку и лекарства. (продолжение в статье)
— Щедрая у тебя душа! Предательство смогла простить! – Виктория Петровна покачала головой. – Я бы не смогла! Но и Митя твой, конечно, старается! Искупает!
— Мама? – насторожилась Нина. – О каком предательстве речь?
— Доченька, ты не думай, что мама старая и ничего уже не понимает! – Виктория Петровна снисходительно улыбнулась. – Я же вижу! И ты вся дерганая, и Митя твой стараться начал!
А с чего? Понятно! Налево мужик сходил! Повинился! А ты, ради семьи и деток, простила! Я бы не смогла!
— Мама, ты меня пугаешь, — настороженно произнесла Нина. – Не ходил Митя налево! И не и в чем не винился! Или ты что-то знаешь?
— Доченька, тут знать не надо! – веско сказала женщина. – Глаз достаточно! Митя твой прямо выслуживается!
А с чего? Только провинившийся муж так для семьи старается! Да и резко у него перемена произошла! Но я думала, что ты знаешь! А так, выходит, я зятя сдала…
— Некрасиво получается, — закивала Нина. – Только я одна, выходит, не в курсе! Давай, мама, открывай дочке глазки! У нас, кажется, скандал намечается!
— А может, не надо? А? – Виктория Петровна сконфуженно улыбнулась. – Вроде как, уже пару месяцев с того прошло. А Митя делами уже, считай, половину искупил!
— Нет, уж, мама! Рассказывай о своих подозрениях! – Нина напряглась. – Такое и я простить не смогу!
— Нина, да, что тут рассказывать? – смутилась Виктория Петровна. – Оно же невооруженным взглядом видно, как Митя изменился!
Да и вообще, обстановка у вас в доме другой стала! Да, ты просто вспомни, как вы раньше жили, а как сейчас!
— Ну-у, — протянула Нина.
— Доча, а я тебе говорила, что его командировки до добра не доведут! – с укором произнесла Виктория Петровна. – Хотя, как оно сейчас у вас хорошо все стало, так, может, и лучше, что он вину чувствует и искупает!
Нина задумалась. Сложно было не согласиться. Митя себя действительно в последнее время стал вести несколько иначе.
Особенно, если сравнить с тем, как у них раньше было. И долго же было, а месяца два назад…
— Что ж там в августе в командировке-то было, — задумчиво произнесла Нина. (продолжение в статье)