– Лида, ну что ты начинаешь? – Игорь откинулся на спинку дивана, скрестив руки. – Мы же семья, разве нет?
Лидия сжала губы, чувствуя, как внутри закипает раздражение. Она стояла посреди их уютной кухни, где пахло свежесваренным кофе и ещё тёплыми булочками, которые она испекла утром. За окном шумел осенний ветер, гоняя жёлтые листья по двору их многоэтажки. Но сейчас даже этот привычный уют не мог её успокоить. Игорь, её муж, с которым они прожили семь лет, смотрел на неё с лёгкой улыбкой, словно она задала какой-то детский вопрос.
– Семья – это одно, – медленно произнесла Лидия, стараясь держать себя в руках. – А квартира, которую я купила до свадьбы, – это другое.
Игорь закатил глаза, и этот жест, такой знакомый, вызвал у неё новый приступ раздражения.
– Лида, ты серьёзно? – он встал, подошёл к холодильнику и достал бутылку воды. – Мы вместе уже сколько? Семь лет? Думаешь, я рассматриваю твою квартиру как что-то отдельное от нас? Это наш дом.
– Это мой дом, – отрезала Лидия, и её голос дрогнул. – Я работала на него три года, брала ипотеку, пока ты ещё учился. Я выплачивала её, пока мы встречались. Это моя собственность, Игорь.
Он замер, глядя на неё так, словно видел впервые.
– Ты сейчас серьёзно? – в его тоне появилась обида. – Я думал, у нас всё общее.
Лидия отвернулась к окну, пытаясь собраться с мыслями. Ей было тридцать пять, и она уже давно научилась держать эмоции под контролем. Но сейчас, стоя в собственной кухне, она чувствовала себя загнанной в угол. Эта квартира – двухкомнатная, с большими окнами и видом на парк – была её гордостью. Она купила её в двадцать семь, когда работала менеджером в крупной компании, экономя каждую копейку. Это было её убежище, её достижение. И вот теперь Игорь, её любимый Игорь, с которым они делили радости и трудности, смотрел на неё так, будто она эгоистка, не желающая делиться.
– Ладно, давай по порядку, – Лидия повернулась к нему, скрестив руки. – С чего вдруг этот разговор? Ты же не просто так завёл тему про «общую собственность».
Игорь поставил бутылку на стол и вздохнул.
– Хорошо, – он потёр виски, словно собираясь с силами. – Я хотел обсудить с тобой одну идею. У меня есть шанс запустить стартап.
– Стартап? – Лидия приподняла бровь. – Ты же говорил, что твоя работа в IT тебя устраивает.
– Устраивает, – кивнул он. – Но, Лида, это не просто работа. Это возможность сделать что-то своё. Я нашёл инвесторов, которые готовы вложиться в мою идею – приложение для оптимизации рабочих процессов. Это может быть прорыв!
– Это здорово, – искренне сказала Лидия, чувствуя, как её раздражение немного отступает. Она всегда поддерживала амбиции Игоря, даже когда он бросал одну идею ради другой. – Но при чём тут моя квартира?
Он замялся, и в этот момент она поняла, что сейчас услышит что-то, что ей точно не понравится.
– Понимаешь, – начал он, глядя куда-то в сторону, – для стартапа нужен начальный капитал. Инвесторы готовы дать часть денег, но мне нужно вложить и свои. Я подумал… мы могли бы заложить квартиру.
Лидия почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
– Заложить мою квартиру? – её голос стал тише, но в нём звенела сталь. – Ты хочешь взять кредит под залог моей недвижимости ради своего стартапа?
– Не твоей, Лида, нашей, – он сделал шаг к ней, пытаясь взять её за руку, но она отступила. – Это шанс для нас обоих! Если всё выгорит, мы сможем купить дом за городом, машину получше…
– А если не выгорит? – перебила она. – Что тогда, Игорь? Я останусь без квартиры, которую зарабатывала сама?
Он нахмурился, явно не ожидавший такого отпора.
– Ты всегда такая… практичная, – сказал он, и в его голосе послышалась лёгкая насмешка. – Я же не прошу тебя всё потерять. Это бизнес, Лида. Иногда надо рисковать.
– Рисковать моим? – она почти кричала, но тут же взяла себя в руки. – Нет, Игорь. Это не обсуждается.
Повисла тяжёлая пауза. За окном ветер швырял листья в стекло, и этот звук, обычно успокаивающий, сейчас только усиливал напряжение. Лидия смотрела на мужа и пыталась понять, когда их отношения дошли до этой точки. Они ведь любили друг друга. Прошли через многое – его потерю работы, её выгорание, переезд в эту квартиру, которую они вместе обустраивали. Но сейчас она чувствовала, что стоит на краю пропасти.
– Я не понимаю, – наконец сказал Игорь, опускаясь на стул. – Ты не веришь в меня?
– Дело не в этом, – Лидия прислонилась к кухонной стойке, чувствуя, как устала от этого разговора. – Я верю в тебя. Но я не хочу терять то, что принадлежит мне. Это мой дом, Игорь. Моя безопасность.
– Безопасность? – он усмехнулся, но в его глазах мелькнула боль. – А я, значит, не часть твоей безопасности?
Она замолчала, не зная, что ответить. Этот вопрос ударил в самую точку. Конечно, Игорь был её опорой. Но эта квартира… Она была её крепостью, её независимостью. И мысль о том, чтобы поставить её под удар, вызывала панику.
– Давай так, – наконец сказала она. – Расскажи мне про свой стартап. Подробно. Что за приложение, кто инвесторы, какой план? Может, я смогу помочь, но без залога квартиры.
Игорь посмотрел на неё с недоверием, но потом кивнул.
– Хорошо, – он достал телефон и открыл заметки. – Это приложение для малого бизнеса. Оно помогает автоматизировать рутинные процессы – учёт, планирование, коммуникацию с клиентами. Инвесторы – два парня из моей бывшей компании, они уже запустили пару успешных проектов.
– А сколько нужно денег? – спросила Лидия, стараясь перевести разговор в деловое русло.
– Около пяти миллионов, – он замялся. – Моя доля – полтора.
– Полтора миллиона? – Лидия замерла. – Это серьёзно, Игорь. У нас таких сбережений нет.
– Я знаю, – он опустил глаза. – Поэтому и подумал про залог.
– Нет, – твёрдо сказала она. – Квартира – не вариант. Но давай подумаем, где взять деньги. (продолжение в статье)
— Эта квартира принадлежит моему сыну, и я буду приходить сюда когда захочу! У меня есть ключи, и никакая выскочка мне не указ! — голос Валентины Петровны дрожал от праведного гнева.
Марина стояла в дверях своей собственной спальни, глядя на свекровь, которая методично перекладывала вещи в шкафу. Утро началось с того, что она проснулась от звука поворачивающегося в замке ключа. Сначала подумала — Костя вернулся раньше из командировки. Но нет. В квартире хозяйничала Валентина Петровна, её свекровь, которая без стука и предупреждения вошла в их дом в семь утра субботы.
— Валентина Петровна, — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело, — это наша с Костей квартира. Мы вместе платили ипотеку три года. И вы не можете просто так врываться в наш дом.
Свекровь обернулась, и в её глазах сверкнуло что-то хищное. Она была женщиной крепкого телосложения, с аккуратной укладкой и маникюром, которые делала раз в неделю в дорогом салоне. На вид — респектабельная дама за шестьдесят. Но Марина уже знала, что за этой внешностью скрывается железная хватка и непоколебимая уверенность в своей правоте.
— Вместе платили? — свекровь усмехнулась. — Дорогая моя, первоначальный взнос дал мой сын. Из денег, которые я ему подарила. Так что эта квартира куплена на мои деньги. И не тебе, провинциальной девчонке, учить меня, что я могу, а что не могу делать в доме моего сына.
Слово «провинциальная» ударило больнее пощёчины. Марина действительно приехала в Москву из небольшого города пять лет назад. Познакомилась с Костей на работе, влюбилась, вышла замуж. И с первого дня свекровь дала понять — невестка ей не ровня. Недостаточно хороша для её драгоценного сына.
— Я пойду приготовлю завтрак, — Марина решила не продолжать конфликт. Она знала, что Костя вернётся через два дня, и тогда они поговорят. А пока нужно просто пережить визит свекрови.
Но Валентина Петровна не собиралась так просто отпускать невестку.
— Завтрак? Ты даже готовить толком не умеешь. Костенька мне жаловался, что ты его кормишь полуфабрикатами. Вот я и пришла навести порядок. Холодильник проверю, продукты куплю нормальные. И вообще, посмотрю, как вы тут живёте.
Марина остановилась посреди коридора. Медленно повернулась.
— Костя вам жаловался?
— А как же! Мы с сыном очень близки. Он мне всё рассказывает. И про твои истерики тоже. И про то, как ты ревнуешь его к матери. Некрасиво это, Марина. Очень некрасиво.
Истерики? Ревность? Марина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она никогда не устраивала истерик. Максимум — просила Костю поговорить с матерью о границах. (продолжение в статье)
